История Луганщины

Молодые герои Краснодона в бессмертие ушли непокоренными

Предательство одного из своих стоило молодогвардейцам жизни. В гитлеровских застенках они подверглись мучительным терзаниям. Заявление, написанное рукой Почепцова в последний день уходящего 1942 года, раскрыло всех участников подпольной организации. Действовать нужно было быстро - молодые патриоты всеми силами пытались избежать ареста и продолжить свое благое дело...
По горячим следам
Утром 1 января 1943-го, когда Евгений Мошков наводил порядок в зрительном зале клуба, туда ворвались немцы и полиция во главе с Соликовским. Связанного по рукам и ногам, избитого Евгения Мошкова бросили в сани и повезли к нему домой, где при обыске изъяли мешок с теми самыми злополучными новогодними подарками для немецких офицеров. В этот же день арестовали Виктора Третьякевича, схватили Ивана Земнухова.

Сергей Тюленин, находившийся во время ареста Мошкова на сцене за кулисами, немедленно сообщил о случившемся Ивану Туркеничу, Олегу Кошевому, Анатолию Попову, Валерии Борц, Сергею и Василию Левашовым и другим молодогвардейцам. Сестра Сергея Тюленина Надя передала эту весть Лютикову.
Попытка прорваться к своим
2 января в Первомайке в квартире Анатолия Попова состоялось последнее заседание штаба. На нем присутствовали И. Туркенич, О. Кошевой, С. Тюленин, У. Громова, Л. Шевцова и многие другие члены организации. Штаб дал указание молодогвардейцам небольшими группами просачиваться к линии фронта.
В тот же день Олег Кошевой, Сергей Тюленин, сестры Иванцовы Нина и Ольга, Валерия Борц и Надежда Тюленина ушли на восток. Сафонов и Юркин, забрав автомат с квартиры
Тюлениных, напали на немецкую автомашину, подорвали ее и, перестреляв солдат, покинули город. Исчезли из города Георгий Арутюнянц, Василий Левашов, Анатолий Лопухов. Скрылся от полиции и Иван Туркенич.
В эти дни были арестованы коммунисты Ф. П. Лютиков, Н. П. Бараков, Д. С. Выставкин, Н. Г. Телуев, С. Г. Яковлев, Г. М. Соловьев, М. Г. Дымченко, Н. Г. Соколова.
Как показал изобличенный и осужденный в 1959-1960 годах заместитель начальника краснодонской полиции Подтынный, по доносу По- чепцова с 5 по 11 января в камеры фашистско го застенка было брошено большинство молодогвардейцев. Во время арестов в городе и поселках были проведены повальные обыски. Всех, кого подозревали, тащили в участок, избивали, заставляли признаться в связи с партизанами. Специальные отряды круглосуточно патрулировали улицы. По ночам на перекрестках устраивались засады.
Чувствую себя геройски!
Заключенных избивали плетьми, сделанными из сыромятных ремней и телефонного провода, били об пол, топтали ногами, подвешивали к потолку за шею и за ноги, жгли раскаленным железом. Чтобы не было слышно стонов узников и свиста плетей, взбесившиеся от крови и самогона палачи с утра до ночи крутили патефон.
Первыми допрашивали и пытали коммунистов. Молчанием и презрением отвечали подпольщики на вопросы палачей. Филиппа Петровича Лютикова терзали несколько дней подряд. В бешенстве они сломали ему кисти рук, ноги, но ни слова не проронил старый большевик. Это у него учился выдержке молодой коммунист Евгений Мошков. Избитый до полусмерти, он собрал последние силы и, плюнув кровью в лицо полицейскому следователю Кулешову, гневно крикнул: «Вы можете меня вешать! Слышите?! Все равно моим трупом вам не заслонить солнце, которое взойдет над Краснодоном».
Зная, что их ожидает неминуемая смерть, молодогвардейцы бросали в лицо врага слова презрения и ненависти. На очной ставке Земнухова и Громовой на вопрос, получала ли она указания от Земнухова, Уля воскликнула:
- Да, получала! И очень жалею, что мало сделала!
Нельзя без волнения читать последние слова коммунистки Марии Дымченко к сестрам: «Дорогие
сестры, вернуться домой надежды нет. Нас должны расстрелять. Жаль детей... Наши скоро вернутся. Мы будем бороться до конца...»
«Обо мне не беспокойтесь. Чувствую себя геройски!» - заявляет Иван Земнухов в записке из фашистского застенка сестре Нине.
«Дорогая мамочка, если папа будет жив, пусть отомстит... Домой не вернусь. Спрячьте дневник...» - просит в предсмертном письме Клавдия Ковалева.
«Мама, прости, что заставляю много ходить», - даже в тех невыносимых условиях проявлял заботу о своих близких Виктор Петров.
«Мой брат любимый, я погибаю, крепче стой за Родину свою», - завещает брату - летчику Елисею - Ульяна Громова.
Не только скупые слова записок, но и серые, забрызганные кровью стены фашистских казематов поведали советским людям о мужестве и стойкости молодогвардейцев. Прямо по серой стене они кровью нарисовали контур сердца, а в нем имена: Бондарева, Минаева, Громова, Самошина и ниже - «Смерть немецким оккупантам!»
Палачи старались сделать все, чтобы народ не узнал, как храбро и доблестно вели себя молодые комсомольцы шахтерского города в гитлеровских застенках, каким жестоким истязаниям подвергались узники во время допросов и при этом остались несломлены.
Расстреляны в Гремучем лесу
Группе Кошевого-Тюленина не удалось перейти линию фронта. 11 января они вынуждены были снова возвратиться в Краснодон. Сестры Иванцовы скрылись у родственников на хуторе недалеко от города. Борц ушла к знакомым в Ворошиловград и там дождалась прихода Красной армии. Олег Кошевой попасть к себе домой не смог - там была засада. В ту же ночь он пошел в Боково-Антрацит. В семи километрах от Ровеньков Кошевого задержала полевая жандармерия, обслуживающая железную до-рогу. При обыске у него нашли пистолет, два чистых бланка для временных комсомольских удостоверений и комсомольскую печать.
Любовь Шевцову в Краснодоне держали до 31 января, а потом вместе с Виктором Субботиным, Дмитрием Огурцовым и Семеном Остапенко отправили в окружную жандармерию в Ровеньки, где они встретились с Олегом Кошевым.
9 февраля 1943 года всех советских граждан, находившихся в камерах Ровеньковского окружного отделения гестапо, фашисты расстреляли в Гремучем лесу (так называлась часть лесопарка в Ровеньках). В числе казненных были молодогвардейцы О. Кошевой, Л. Шевцова, С. Остапенко, В. Субботин, Д. Огурцов.
Смерти смотреть прямо в глаза
Сами фашисты свидетельствуют о мужестве и стойкости молодогвардейцев, о жгучей ненависти к врагам. Командир взвода жандармов Отто Дре- витц на допросе выражался нагло и цинично:
«Когда арестованных поставили на край заранее вырытой ямы, Кошевой поднял голову и, обращаясь к рядом стоявшим, громко крикнул: «Смерти смотреть прямо в глаза!» Последние слова заглушили выстрелы. Затем я заметил, что Олег еще жив и был только ранен. Я подошел к лежащему на земле Кошевому и в упор выстрелил ему в голову».
А вот показания переводчика Томаса Гейста: «Во второй партии арестованных была Любовь Шевцова. Когда их поставили у капонира для укрытия машин, Люба обвела глазами солдат и полицейских. Кто-то не выдержал и рявкнул: «Нагни голову, партизанская сволочь!» Помню, что Шевцова сорвала с себя пальто и шаль, разорвала блузку и крикнула: «Стреляйте!» Раздались выстрелы, она пыталась еще что-то сказать, но запрокинулась и упала в яму».
Дважды расстрелян
Сергей Тюленин, перейдя линию фронта на территории Глубокинского района Ростовской области, попросил командование направить его в разведку. Его просьба была удовлетворена, и во второй половине января он, одетый еще в гражданскую одежду, вместе с десантниками ворвался на танке в город Каменск. Но танк был подбит, и Тюленин вновь оказался на оккупированной территории. Василиса Говорухина, жительница хутора Волченска Каменского района, где останавливался раненый молодогвардеец, рассказывала:
«В январе 1943 года к нам на квартиру зашел парнишка, раненный в правую руку, и назвался Сергеем Тюлениным. Зашел к нам потому, что у нас
не было немцев. Он сообщил, что во время боя за Каменск вновь был схвачен фашистами и брошен в подвал с красноармейцами. Вечером их начали расстреливать. Сергея ранили в руку, он упал, и на него падали другие. Когда все стихло, он пришел в себя, выбрался из-под трупов и ночью незаметно ушел из города. Мы обмыли его рану, покормили, и он остался у нас ночевать. Утром оставил свой адрес и ушел домой в Краснодон...»
Но фашистские ищейки пронюхали об этом, и вечером 27 января Сергей был арестован. В этот день в руки фашистов попали еще семь членов «Молодой гвардии», которых им удалось выследить. Среди них были Анна Сопова, Анатолий Ковалев, Михаил Григорьев, Юрий Виценозский и другие.
Избив заключенных до полусмерти, фашисты 31 января вывезли их на санях к шурфу шахты № 5, где с ними зверски расправились. Анатолию Ковалеву удалось бежать. Они боролись до конца
Восемь членов подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия» остались в живых. До конца войны в рядах Советской армии сражались Анатолий Лопухов, Василий Левашов, Георгий Арутюнянц, Нина Иванцова, Радий Юркин. Свой вклад в дело победы над врагом вносили, работая в тылу, Валерия Борц, Михаил Шищенко, Ольга Иванцова.
Командир «Молодой гвардии» Иван Туркенич перешел линию фронта и вступил в ряды советских войск. Помня клятву, которую он дал на могиле своих боевых друзей в Краснодоне, он мстил фашистам, всегда находясь на передовых позициях. В августе 1944 года в бою за польский город Глогув Иван Туркенич был смертельно ранен и, не приходя в сознание, умер. Польский народ похоронил героя на кладбище советских воинов в городе Жешуве. На его могиле установлен обелиск, на котором высечена надпись «Герою «Молодой гвардии» Ивану Туркеничу - граждане Жешувского воеводства».
Виктория ГАПОНОВА по материалам открытых источников

Гапонова, В. Молодые герои Краснодона в бессмертие ушли непокоренными / В. Гапонова // Красный Луч.- 2022. – 27 янв.